Обычно люди ассоциируют города и страны мира с достопримечательностями, которые находятся там. Многие из них стали визитной карточкой городов: Эйфелева башня в Париже, Биг-Бен в Лондоне, пирамиды в Египте, Колизей в Италии и т.д. Однако есть и другое, благодаря чему место приобретает известность — это люди, талант которых становится всеобщим достоянием. Пальцев одной руки хватит, чтобы посчитать, сколько в нашей стране осталось таких мастеров, как Григорий Петрович Приходько, уроженец деревни Неглюбка. Всё дело в том, что ремеслу, которым он владеет, не так-то просто научиться — очень уж оно сложное, к тому же не современное. Вот уже 25 лет Григорий Петрович делает гармошки.
А началось всё с простого увлечения, которое с годами превратилось в настоящее искусство. Привлёк его к такому редкому занятию отец, а того, в свою очередь, — нужда: после войны, когда в колхозе не платили, чтобы прокормить большую семью, в которой росли 7 сыновей, необходимо было искать другие способы зарабатывать деньги. Очень быстро Пётр Григорьевич достиг высокого мастерства. Заказов на его гармошки накапливалось столько, что людям приходилось ждать своей очереди по три года. Ну а инструмент получался такого качества, что лет 60 не требовал ремонта.
Надо сказать, Неглюбка славилась такими мастерами — их в деревне было 3-4 человека. Но все они умерли, не передав своего мастерства детям. В семье Приходько было кого научить, и когда Григорий Петрович сделал свою первую гармонь: отец сказал, что в свой первый раз у него самого получилось хуже. Эта была высшая похвала и огромный стимул к совершенствованию! Сейчас за инструментом к мастеру едут из разных стран — России, Украины, Германии. И это притом, что никакой рекламы в газетах или журналах Григорий Петрович не давал — популярность ему обеспечила людская молва.
Одна гармошка у мастера отнимает 3-4 месяца кропотливой работы и около 200 долларов США собственных средств. И это не считая тех материалов, которые просто не возможно купить в магазине, — доставать их Григорию Петровичу помогают друзья и знакомые. Однако самое интересное заключается в том, что всю гармонь, от малейшей детали в механике до красочного оформления корпуса, мастер делает сам! При изготовлении корпуса использует ольху — это дерево при ударе не трескается, а оставляет только вмятины. Для внутренней механики в ход идёт латунь, медь. Также мастер использует фанеру, кожу, дерматин, замшу и т.д. Описание всего процесса изготовления заняло бы не одну толстую тетрадь, да и после этого нужно быть столяром, инженером-конструктором, дизайнером, художником и музыкантом в одном лице, чтобы понять написанное. Ну а самая трудоёмкая работа — это настройка звука. Помогает в этом Григорию Петровичу врождённый музыкальный слух (ни отец, ни сын не получали музыкального образования). Интересная деталь — сам мастер на своих гармошках не играет и никогда этому не учился. Говорит, все те мастера, кто пробовал играть на своих инструментах, в последствии не могли настраивать их.
Вот уже 17 лет Григорий Петрович живёт с семьёй в Минске. Здесь к его помощи обращались несколько музыкальных коллективов, для которых мастер переделывал инструменты, среди них ансамбль «Минские гармошки». В свои 57 лет Григорий Петрович сожалеет об одном — у его дела нет последователей: ремесло это не современное и нынешнюю молодёжь не привлекает, так как требует кропотливой работы. Именно поэтому мастерство изготовления гармошек у нас в Беларуси остаётся одним из уникальных ремёсел.
Анна ПЕРЕПЕЛЮК
