Вам знакомы фильмы “Двадцать дней без войны”, “Мой друг Иван Лапшин”, “Афганский излом”? А вы знаете, что оператором на их съёмках был наш земляк — уроженец деревни Старое Село — Валерий Иванович Федосов?
Он родился 25 июня 1941 года в Старом Селе Ветковского района. Во ВГИК поступил сразу после школы без чьей-либо помощи. Никто в его окружении с кинематографом дело не имел. Отец — военный, инженер-железнодорожник, мать — учительница. Но был фотоаппарат “Любитель-2”. У старых фотографов он хранится как реликвия. Многие операторы кино начинали свой путь именно с ним и хранят о нём благодарные воспоминания.
В 1963 году окончил операторский факультет ВГИКа (мастерская Б. Волчека). С 1963 г. работал оператором, затем оператором-постановщиком на киностудии “Ленфильм”. В 1964 году в качестве ассистента оператора участвовал в съёмках знаменитого “Гамлета” с Иннокентием Смоктуновским в главной роли. В этом же году состоялся как оператор на съёмках художественного фильма “Фро” режиссёра Резо Эсадзе, снятого по одноимённому рассказу Андрея Платонова.
Но во время съёмок возникли претензии к Валерию Федосову: манера молодого оператора многим показалась странной, мрачноватой. Тогда же и появилось это расхожее словечко — “чернуха”, закрепившееся за Федосовым. Собрался большой худсовет, когда три четверти фильма уже было снято. На худсовете был поставлен вопрос об отстранении Федосова от съёмок, потому что материал показался худсовету неудовлетворительным. Спас тогда начинающего оператора старейший оператор “Ленфильма” Дмитрий Месхиев. Он сказал: “Мне не нравится, как снята эта картина, но она снята в едином стиле. Заменять Федосова нельзя”.
Но после сдачи фильма Федосов всё же был уволен, и два года зарабатывал на жизнь тем, что рисовал открытки к 8 Марта. Когда страсти поутихли, кинооператор Владимир Чумак пригласил своего опального друга к себе на картину вторым оператором. Снимали “День солнца и дождя”.
Потом были “Двадцать дней без войны”. Фильм долго пробивался к экрану. Как всё новое и неожиданное, шёл он с боем и нуждался в защите. Претензии в основном были такие: “Зачем взяли на главную роль Никулина? У него не лицо, а печёное яблоко. Какой из него главный герой?” Во время очередной приёмки фильма один работник аппарата Госкино возмущался: “Я воевал, я видел войну, но что вы нам показываете?! Клопы и лужи, лужи и клопы. Нам это не надо…”
Фильм “Исполняющий обязанности” (1974 г.) Федосов снял в стиле документального кино начала 70-х годов. Камера, как сторонний наблюдатель, фиксирует детали делового быта и передвижение героя, освещение сохраняет эффекты так любимого Федосовым естественного, божественного света. Такое ощущение, что смотришь хронику.
Своей же любимой работой Валерий Федосов называл киноленту “Мой друг Иван Лапшин”. И всегда вспоминал её с особыми чувствами:
— Мы пересмотрели бешеное количество хроники и фотографий 30-х годов. Наша рабочая комната вся была оклеена фотографиями: лица, лица, интерьеры, жанровые сценки… Чувство времени должно было войти в нас настолько, чтобы стать реальностью. Так пришло решение снимать длинными кусками, чтобы передать ощущение достоверности. Короткие монтажные куски разрушают это ощущение. Они создают впечатление рукотворности: мол, всё это, ребята, сделано руками человека. Короче говоря, кино. В самом дурном понимании этого слова. А я знал, что Герман иногда режет планы, и поэтому для монтажных стыков создавал в интерьере чёрные провалы, уходил в них панорамой или пропускал по первому плану актёра так, чтобы он полностью перекрывал кадр. Если делать склейки по этим чёрным провалам, создаётся иллюзия непрерывности. Долго искали натуру. Нашли в Горьком. Но там оказалось так много примет 30-х годов, что они смотрелись уже как этнография. Понимаете? Могли бы лишиться желанной достоверности. Снимали в Астрахани. Самым трудным было избавиться от примет сегодняшнего дня. Смотришь — где-то за километр антенна торчит, а я знаю, зритель ничего не пропустит. Он сцену смотреть не будет, будет глазеть на эту антенну и никакой нашей достоверности не поверит. Я сам такой.
В эпизоде облавы я проложил 150 метров рельсовой дороги. Там съёмка шла в движении. Лапшин даёт распоряжения… Кто-то убегает вперёд, Окошкин отстал по нужде, потом догнал, снова вернулся в кадр, Лапшин нервно сосёт карамель — атмосфера нервная, в кадре всё время происходят перемены, а я её усиливаю постоянным и непрерывным движением камеры. Кончились рельсы, я некоторое время держу статику, как вдох и выдох, потом пошёл с камерой, как участник облавы. Я кого-то обгонял, меня обгоняли… Всё было выверено и отрепетировано до автоматизма. Вошёл на крыльцо барака… Там уже двоих взяли, вывели прямо на камеру… Чувствуете, встречное движение не даёт зрителю уловить движение камеры, а заставляет следить за событиями на экране?
После “Лапшина” Валерий Федосов снимал “Противостояние”. В это время он как-то поделился с коллегами: “Иногда я позволяю себе снимать некоторые эпизоды небрежно, как бы походя, зато потом в сочетании с последующими эпизодами это даёт ТАКОЙ эффект”.
Такое мог себе позволить только свободный художник, мастер. Давайте вспомним то же “Противостояние”… Чего только нет в этом фильме: и съёмка под немецкую хронику, и северная зима, и средняя полоса России, и юг. Фильм снят как хроникально-документальный репортаж. Всё в нём так достоверно, ненавязчиво, естественно и просто: и по композициям, и по движению камеры, и по крупностям, и по свету! А сцена захвата Кротова в самолёте — там вообще всё изображение смазано, его фактически не видно. Событие, которое зритель ждал на протяжении всего фильма, Федосов намерено растягивает до невозможности и самоустраняется, предоставив главенствовать звукам и воображению зрителя. Мастер изображения здесь превзошёл сам себя, он понял, что любое его изображение будет ничтожным в сравнении с тем, что зритель сам может себе вообразить. Это ли ни решение эпизода!
Валерий Федосов снял не очень много картин, но многие из них сегодня входят в золотой фонд советского кинематографа: “Фро” (1964 г.), “Секундомер” (1970 г.), “Исполняющий обязанности” (1973 г.), “Весенние перевёртыши” (1974 г.), “Двадцать дней без войны” (1976 г.), “Ярославна, королева Франции” (1978 г.), “Я — актриса” (1980 г.), “Небывальщина” (1983 г.), “Мой друг Иван Лапшин” (1984 г.), “Противостояние” (1985 г.), “Левша” (1986 г.), “Большая игра” (1988 г.), “Оно” (1989 г.), “Афганский излом” (1991 г.).
Три фильма принесли уроженцу Ветковского района высокие награды: Государственную премию РСФСР имени братьев Васильевых (1984 год за фильм “Мой друг Иван Лапшин”), Премию им. А. Москвина за лучшую операторскую работу (1986 год за фильм “Левша”), Премию им. А. Москвина за лучшую операторскую работу (посмертно) (1991 год за фильм “Афганский излом”).
Умер Валерий Иванович Федосов 5 июня 1990 года — в период съёмок “Афганского излома” был убит в Душанбе во время беспорядков в городе, когда выглянул из окна гостиницы (фильм уже в Туркмении доснимал Павел Засядко). Похоронен на Шуваловском кладбище Санкт-Петербурга.
Кинокритики называют Валерия Федосова певцом “тайной свободы” — художником, закрывшим вместе с Алексеем Германом последнюю великую эпоху в советском кино.
