В День Независимости, 3 июля, в Ветке открыли мемориальную доску памяти ветковского поэта Дмитрия Ковалёва. Доску установили на здании районной библиотеки, где бережно хранится полное собрание лирических произведений автора. В торжественном мероприятии принял участие сын знаменитого земляка Михаил Ковалёв, который на три дня приехал из Московской области на малую родину отца.
По итогам этого визита Михаил Дмитриевич опубликовал путевые заметки в одной из российских газет. Вслед за московскими читателями давайте и мы глазами гостя взглянем на нашу Ветковщину и ознакомимся с выдержками из записей путешественника.
В Беларусь мы направились втроём — три Михаила: кроме меня, ещё Анатолич и Валентиныч. Валентиныч был за рулём, а Анатолич хоть и имел права, но за руль не садился, в дороге его тянуло прикорнуть на заднем сидении.
День Независимости. Его в Беларуси отмечают 3 июля, и приурочен он к дате освобождения Минска от немецко-фашистских захватчиков. Мы стали свидетелями празднования в Гомеле, приехав утром в центр города. Проходило оно торжественно, с размахом. Анатолич расчувствовался, увидев приближающиеся к центральной площади стройные многолюдные колонны горожан с красно-зелёными флагами. Люди шли с транспарантами, указывающими принадлежность к организациям и предприятиям, размахивали маленькими флажками республики. Многие захватили с собой детей. Шествие живо напомнило наши первомайские демонстрации времён социализма. На центральной площади были выставлены образцы продукции гомельских предприятий. Основное место занимали разнообразные комбайны завода «Гомсельмаш». Тут же размещалась эстрадная сцена и палатки разных умельцев, где были выставлены их изделия. Валентиныч долго беседовал с резчиком по дереву о секретах его мастерства. Но основной нашей целью в это утро было посещение дворца Паскевичей, где не бывали Анатолич с Валентинычем.
Дворец Румянцевых-Паскевичей и окружающий его прекрасный старинный парк, расположенные на высоком берегу над Сожем, являются главной достопримечательностью Гомеля. И.Ф. Паскевич был полководцем и государственным деятелем, усмирял Кавказ и Польшу. Его дело на Кавказе продолжил А.И. Барятинский. Дворец возводился как резиденция управителя западной части Российской империи. Ныне в нём расположен исторический музей, проводятся выставки, торжественные мероприятия. Есть зал для приёмов, по периметру украшенный портретами связанных с Гомельщиной знаменитостей. Среди них полководец К.К. Рокоссовский, уроженцы области министр иностранных дел А.А. Громыко, авиаконструктор П.О. Сухой, народные писатели Белоруссии И.П. Мележ и А.Е. Макаёнок, народные художники СССР Г.Г. Нисский и Е.Е. Моисеенко. Гомельчане чтят своих земляков, в том числе и художников. А вот наши чиновники от культуры забыли поздравить с 85-летием единственного живущего и продолжающего плодотворно работать в Курске народного художника России Л.И. Руднева. Поучитесь у белорусов!
Задержавшись в музее гомельского дворца, мы чуть не опоздали на церемонию открытия памятной доски моему отцу, поэту Дмитрию Ковалёву, на его родине в Ветке. Это мероприятие было основным в нашей программе. Доску чёрного гранита из двух половин я изготовил за свой счёт, сделал её подобно той, что висит на гостевом доме «Льгов». Этот отель расположился в здании, которое отнесено к памятникам культуры и расположено в одном из древнейших городов Курской земли. В июне 2017 года здесь была открыта памятная доска в честь Дмитрия Ковалёва, творившего свои произведения на Льговской земле.
Теперь такая доска есть и в Ветке. Поместил на ней я строки поэта:
Мать русская, отец мой белорус —
Я вновь,
Как в Киевской Руси, един,
Как та вода, что пьём,
Хлеб, что едим.
Как тот, что держит кровлю,
Цельный брус.
Мероприятие по её открытию стало частью празднования Дня Независимости. Присутствовало районное начальство при галстуках, а я даже не успел сменить шорты на штаны. Но слово мне предоставили, и я использовал возможность высказать свои мысли. Сказал, что очень опасны фикс-идеи, такие как «демократия» и «незалежность». Что мнение о том, что регулярная смена президентов приведёт к разумной политике, есть заблуждение. Это, кстати, мы наблюдаем на Украине. Здесь независимость понимается как независимость от России. Но в нашем мире независимость от России возможна лишь при полной зависимости от США!
Анатолич меня потом упрекал, что я всё о политике, и мало говорил об отце. Но об отце рассказали ведущие, причём словами моей статьи о нём из «Википедии».
Ветка — центр старообрядчества. И моя бабушка по отцу была из староверов. Отец дружил с известным ветковским старовером Фёдором Шкляровым, мастером на все руки с предпринимательской жилкой. Помню, как он с помощью топора за пять минут сколотил деревянную крышку на ведро. Мы набрали свинушек, жена Шклярова Изида засолила их в ведре, и надо было его везти с собой, а закрыть нечем…
В 60-е годы прошлого века Фёдор Григорьевич создал фирмочку по производству украшений из искусственного янтаря, занимался чеканкой. Шкляров был человеком широкой натуры — художником-самоучкой, пробовал писать прозу, но более известен как страстный собиратель старообрядческой старины. А собирать в Ветке и окрестностях было что. Изгнанные из Москвы и осевшие там староверы принесли с собой иконы и старопечатные книги. Помню, как Фёдор Григорьевич показывал нам Евангелие с автографом царя Алексея Михайловича, «Апостол» первопечатника Ивана Фёдорова. Шкляров стал первым директором музея, созданного им на основе его коллекции. Ныне этот музей, размещённый в трёхэтажном особняке купца Грошикова в Ветке и имеющий отделение в Гомеле, называют Ветковским музеем старообрядчества и белорусских традиций. Мои спутники и двоюродная сестра остались довольны двухчасовой экскурсией по музею, которую провела моя старинная знакомая кандидат искусствоведения Светлана Леонтьева. Она и Галина Нечаева были ближайшими сотрудницами Шклярова. Обе посвятили свою жизнь Ветковскому музею, а Галина долгое время руководила музеем. Эти две женщины написали несколько монографий по ветковскому старообрядчеству. Одну из них — дорогую, роскошно иллюстрированную — купил Валентиныч.
После Ветки был день в Минске. В столице Беларуси мне не удалось встретиться со знакомыми, а после мы пошли гулять по городу. Я жил в центре этого города в дошкольном возрасте. Оттуда родители переехали в Москву. Переехали потому, что пишущему на русском языке моему отцу тогда было трудно издаваться и жить в Минске.
Мы начали прогулку с улицы Берсона, где когда-то стоял двухэтажный бревенчатый барак, в котором у нас была квартира на втором этаже. Квартиру отцу дали в связи с переездом белорусского письменника Михася Лынькова в новую. Барака давно нет, и всё здесь изменилось до неузнаваемости. Детство напомнили лишь здания костёла и фабрики-кухни. В ней теперь устроены выставочные залы современного искусства. Шли по Немиге, о битве на которой сказано в «Слове о полку Игореве»: там «веют душу из тела…». Посетили Национальный исторический музей.
Вечером хлопцы отоварились белорусскими гостинцами: льняными полотенцами, пледами, бельём; прикупили сладостей производства минской «Коммунарки» и гомельского «Спартака», взяли и белорусских бальзамов на запивку. Назавтра надо было держать путь почти в 800 километров до дому.
Скажу и о дорогах. Шоссе в Беларуси всегда были лучше наших. Но за последнее время российские дороги улучшились, и теперь разницы с белорусскими практически незаметно. Удивило лишь то обстоятельство, что на дорожных указателях все надписи на белорусском и английском языках — и это в стране, где все говорят на русском. Ещё одно бросающееся в глаза отличие от России — с дороги мы не увидели ни одного заброшенного строения и предприятия. Но заметили, что при въезде в Гомель на фасаде корпуса действующего мясокомбината красуется дата его основания — 1901 год. Везде видна хозяйская рука…
